Чайная книга - Страница 87

Температура держалась весь следующий день. К вечеру ему стало получше. Александр Михайлович закутался в плед и подошел к окну. Смеркалось, в окнах домов зажигали свет, и на его фоне комнатные растения казались силуэтами из кукольного представления. «Без больничного не обойдешься, — думал он. — А потом поеду в санаторий, мне уже давно путевку предлагали. И вообще, нужно уходить из этой диспетчерской: как сломается лифт, так и поднимайся пешком на восемнадцатый этаж». Александр Михайлович вернулся в кровать и снова уснул. На этот раз он проснулся отдохнувшим, проспав долго, без сновидений.

...

Черный чай

В алюминиевую кастрюльку налить из крана 1 литр холодной воды.

Вскипятить кипятильником.

Вымыть заварочный чайник. Ошпарить его кипятком.

Положить туда половину столовой ложки чая «№ 36».

Добавить чайную ложку сахара.

Залить кипятком (две трети заварочного чайника).

Дать заварке настояться пять минут.

Пить, разбавив горячей водой по вкусу, из стаканов с подстаканниками, желательно в темное время суток, когда электрический свет придает получившемуся напитку теплый оттенок.

Елена Боровицкая

Счастливое платье

Лизка нетерпеливо переминалась и жала кнопку звонка соседской двери: раз-два-три. «Иду, да иду же», — раздался голос тети Вари. Дверь распахнулась, и соседка ахнула, увидев Лизку:

— Сожгла свадебное платье? Утюгом? Говорила ж тебе, осторожнее!

— Да нет, тетечка Варечка, с платьем все в порядке, можно войти? Тетечка Варечка, спаси!

— Ну проходи в комнату… Да не ори громко, соседский Мишка со смены вернулся под газом. Получка у них, спит теперь.

В комнате Лизка взахлеб принялась рассказывать: такая беда, вот ведь не додумались, приехала родня Кольки из деревни, надо не только свадебное платье, а еще и на второй день. В деревнях свадьбы большие гуляют, как же без второго дня?

— А у меня только синее, шерстяное, которое ты мне в позапрошлом году для училища сшила, а так юбки обтрепистые, сама знаешь, откуда у меня еще одно платье, — Лизка от расстройства чуть не рыдала, — Колькина мать губы поджала, говорит, ты что, в поле обсевок? И денег нет, да и были бы — где матерьял купить, мне уж на свадебное-то Нюрка из сорок шестой устроила… Тетечка Варечка, милая, ну придумай что-нибудь…

Если и был кто в силах помочь Лизкиной беде, так это Варвара. Шутка ли — уж лет тридцать, с шестнадцати, портнихой в ателье работала. И не в простом, а для начальства. Золотые руки у Варвары: хоть платье с плиссе или гофре, или тонкую вышивку, а то и плетеное кружево — все умела. Лизке такое подвенечное за неделю сшила — все бабы ходили смотреть. А тут такая напасть — еще одно понадобилось.

— Ты вот что, Лизавета, принеси стремянку, в передней стоит, да слазь-ка на антресоль. У меня там всякие обрезки-остатки, может, чего придумаем…

У Лизки мигом высохли слезы, и она умчалась. На это она и надеялась — знала о Варварином антресольном богатстве. А кружев там! Кружев! На подвенечное Варвара расщедрилась, такую вставку ей сделала, говорила — брюссельские, трофейные. Лизка взгромоздилась на стремянку.

— Так, достань мне вон тот фанерный чемодан, помнится, там креп-жоржет был у меня, желтый в черную крапинку.

— Я желтое не люблю, — предупредила Лизка, но чемодан достала. Ну и тяжелый же сундучище!

Что может быть интереснее, чем копаться в диковинных обрезках? Да Лизка таких в жизни не видала: узорный панбархат, гладенький креп-сатен… Прикладывала обрезочки к себе и представляла себя дамой, у которой целое платье из такого есть.

— Тут одна мелочь, надо посмотреть, что в глубине… — Варвара вытащила кусок чего-то струящегося, желтого, как солнышко. — Ну вот, если это скомбинировать с чем-нибудь, то платьишко может выйти…

— Ой, тетечка Варечка, а это что? Целое платье! Ой, да какое! — Лизка держала в руках крепдешиновое платье.

Платье действительно было загляденье. Бело-синее, полосатое, с пышной юбкой клиньями, а на лифе — оборки из однотонного синего, в тон, плиссе!

— Надо же, давно на него не смотрела, — неожиданно грустно сказала Варвара.

— Это твое? С такой талией?

— Ты что ж, думаешь, я всегда такая была?

— Ой, тетечка Варечка, — Лизке было не до переживаний соседки, — а можно померить? Ну пожалуйста, тетечка!

— Да меряй, не жалко, — вздохнула чему-то своему Варвара.

Лизка скинула застиранный халат и погрузилась в платье. Юбка широкая — как не повертеться перед зеркалом. Лизке платье шло. Она сунула руку в кармашек, в шве юбки.

— Ой, что это? Тетя Варя, это ты?

Варвара осторожно взяла в руки твердый четырехугольник. Совсем пожелтела карточка, смешная карточка, сделанная у моментального фотографа. Варвара в этом самом платье, молодая совсем, в руках — рожок с мороженым. А рядом с Варварой мужчина. Высокий, худощавый, почти худой. Взгляд непонятный, словно не здесь он, или здесь? Губы тонкие, но не злые. А Варвара — от счастья светится.

— Интересный какой. Кто это?

— Все тебе скажи… Муж мой.

— Ой, муж… а сейчас он где? На войне погиб, да? — Лизка быстро окинула глазами — вдруг не заметила чего — стены комнаты и полки этажерки. Нет, не было у Варвары нигде фотографий, обычных в семьях погибших на фронте.

— Нет, мы давно расстались, до войны еще. Да и прожили-то вместе всего два года… Ладно, снимай платье, давай чаю попьем, подумаем, как тебе помочь.